|
[icon]https://i.ibb.co/VvS40HR/1111111111111111111111111111111.gif[/icon]
некому сказать жаль
Страница: 1
Сообщений 1 страница 5 из 5
Поделиться119 января, 2025г. 20:53:31
Поделиться219 января, 2025г. 20:53:51
in a coat of gold or a coat of red
весной в винтерфелле сравнительно мало снега.
за городом сугробы истлеют ближе к концу следующего месяца, но этого ни один из них уже не увидит — бывать здесь станет некому. робб с замороженной улыбкой смотрит на руль. не уговаривает себя выйти: в голове нет ни единой мысли, одна звенящая тишина. не мог даже слушать музыку, пока ехал. почти не видел дороги, дважды едва не влетел в аварию. вот смешно было бы, конечно. или не очень. он не способен трезво оценить.
ничто не может длиться вечно. не стоило и мечтать, было бы не так отвратительно падать сейчас.
король севера исчерпал причины, оправдания и способы обосновать резонность некоторых своих приказов. золото на его голове окончательно выцвело в бронзу подгнившего клёна. нет больше ни одного предлога. времени тоже нет, но ещё одну ночь он может себе позволить.
только одну.
робб хлопает дверью. рассеянно ласкается с пушистым вьюнком. затем они вместе следуют к багажнику, откуда, как хорошо известно серому ветру, обычно появляется вкусное мясо. скоро домой, малыш. знать бы ещё, как тебя уместить в квартире, ведь дом… подумает после. решать бытовые проблемы не может совсем.
каждый шаг до двери как дорога до гильотины.
джейме ждёт его, прислонившись спиной к стене, с ласковой ленцой наблюдает за привычными действиями. безбожно красивый по-прежнему, а ему идёт и плен, и длинные волосы, и щетина — бьёт по глазам кадр-воспоминание прямиком из ванны — и это выражение лица. запечатать, запомнить, украсть навсегда. рюкзак на пол, пальто на вешалку, кроссовки на коврик. робб, вопреки обыкновению ни говоря ни слова, сокращает дистанцию и утыкается носом в плечо. обнимает крепко до боли, жаль, непонятно, где именно болит.
— от меня пахнет псиной, — очевидно напрашиваясь на шутку, бормочет в плечо в качестве объяснения и выворачивается из рук. целоваться не тянется, не в этот раз. не сейчас. направляется в ванную, там тщательно моет руки. смотрит на своё отражение, качает головой. да уж конечно, ужин он романтический устраивать собрался. на тебе же лица нет, придурок. смеяться не хочется.
он закрывает щеколду ванной и плещется в душе, стараясь смыть горечь переживаний. получается лишь частично. думает, что щеколда та — ерунда, да и дверь, если честно, тоже, и при желании джейме выбьет её к хуям. да не станет, прошло то время, когда его могла бы посетить такая мысль.
выходит он полуголым и слегка нездорово весёлым. какой смысл надевать рубашку, будет мешать.
— сегодня мы будем пить и заниматься любовью, — объявляет почти насмешливо, возвращаясь к рюкзаку. потрошит его прямо в гостиной на столике, а сам тем временем усмехается, — в принципе, как и всегда.
как и всегда, только в другой раз он сказал бы «трахаться». не умаляя и не преуменьшая значимости происходящего, просто дурачась. знает, что будет верно понят, словит в ответ иронию, сорвёт игривый поцелуй. обычно, но не сейчас. всё как всегда, только волк на льва почти не смотрит — боковым зрением вычерчивает на фоне стен дома, разливая огонь по бокалам, уже стеклянным. они перешли ту грань, когда нужно было тщательно выбирать материал столовых приборов и мебели.
джейме ланнистер не причинит ему никакого вреда.
как, впрочем, наоборот. разбитое сердце не в счёт.
— за нас, — приподнимает, не чокаясь, и опрокидывает в глотку. не спрашивая, тут же разливает заново. снова пьёт. и ещё, третья подряд идёт уже тяжело. робб отставляет бутылку на стол. вынимает из кармана наручники. протягивает их джейме.
поднимает пока ещё ясный взгляд. улыбается, как помешанный.
молча вытягивает левое запястье рядом с правым.
[icon]https://i.ibb.co/myvxMdC/333333333333333333333333333333333333.gif[/icon][status]and so he spoke[/status]
Поделиться319 января, 2025г. 20:54:03
я сам неукротим сейчас и страшен
как эта ночь. нас лучше не дразнить
как море в бурю и голодных тигров
акт v, сцена 3, монолог ромео
стр. 131
[icon]https://i.ibb.co/VvS40HR/1111111111111111111111111111111.gif[/icon]
... будет дом в три этажа из серого камня, в белой штукатурке и с сине-серой дрифтмарской черепицей. две каминные трубы огнем рглора обоженого кирпича пронзят эти острые углы крыш, чтобы было как минимум два камина и из этого дома даже в самое холодное время никогда не уходило тепло. а вокруг него - лес. много деревьев и зелени, полудиких колючих кустарников, раскидистых елок и шелестящих кленов. будет тонуть дом этот в меди. будет дом этот...
не будет.
даже рассказов от меня каких-то нормальных не будет.
это как спотыкаться все время на граблях и они всегда одновременно зубьями в ступню и ударом древка выбивают глаз. как постоянно рвать леску растяжки и после нее ходи, собирай конечности на поле чудес, закапывай что осталось и надейся, что вырастет денежное дерево.
когда-то томмен хотел пойти на врача и серс купила ему игру "хирург". из пластмассового человечка надо вынимать пластиковым пинцетом пластиковые органы, не задевая при вынимании края этого человечка. в противном случае раздается противный звуковой сигнал.
"когда я только начинал в королевской гвардии был случай..." - ну да, а потом твоего деда и дядьку мой король облил бензином и сжег.
[звуковой сигнал]
"я ж много путешествовал. знаешь, как интересно в..." - да, в процессе службы на правительство, против которого ты сейчас поднял восстание.
[звуковой сигнал]
"в моем детстве был такой момент..." - проведенном в особняке кастерли, моего отца, который на передовой сейчас убивает твоих людей.
[звуковой сигнал]
"нравится мне одно кино, может смотрел..." - которое смотрел с серсеей после дикой ебли, моей сестры, что в плену твоих обеих держит.
[звуковой сигнал]
"нынешнее поколение детей, конечно, не то..." - например мой сын расстрелял твоего отца, а твой брат колясочник из-за меня.
[звуковой сигнал]
кстати, его ж вместе с твоим самым младшим, ж сжег твой лучший друг.
[звуковой сигнал]
который оккупировал твой дом.
[звуковой сигнал]
пока мы с тобой здесь трахались.
[звуковой сигнал] [звуковой сигнал] [звуковой сигнал]
[вы проиграли]
мы проиграли, робб.
не будет дома, даже отдаленно похожего на тот, в коем я полгода заперт. заперт ли? меня удерживают ли? интересный плен, с вкусной едой и оргазмами. за это наши люди подыхают.
мы проиграли, робб.
не будет ничего и все наши встречи, секс, разговоры ни о чем, песни и перебор струн, ужины и завтраки, улыбки - этого не будет. я не перестану быть собой. ты не перестанешь быть собой. война не закончится.
иногда я хочу предложить тебе сбежать. в эссос. на самом дешевом круизнике с билетами в один конец, с рюкзаками за плечами и по фальшивым документам. на остров лэнг или марахай, а может и вовсе добраться до тысячи островов и там затеряться. там нас точно не найдут. а в асшае, кстати, самые лучшие клиники пластической хирургии. мы перекроим лица, сменим имена и нас никогда не узнают. я мог бы пойти водителем к какому-нибудь бизнесмену, а ты доучишься на своем физмате и пойдешь в школу алгебру с физикой вести молодым преподом. снимем самую тесную конуру-квартиру под чердаком, но с мансардой. на востоке у них в ходу такие дома знаешь. это я тебе рассказывал. это не нарывает и не влечет с собой последствий. может и наш побег не навлек бы за собой столько последствий, сколько наше существование в_здесь и в_сейчас?
- а ты знаешь, что должен был стать моим зятем? - как сейчас помню, дразнил тебя, скалился, пока ты вдеваешь ногу в штанину, прыгая на другой. замираешь, приподнимая бровь, а я продолжаю с самым нейтральным выражением морды. - тебя сватали за мирцеллу. роберт очень хотел этот брак. - на рывке подтянулся и цапнул за колкий щетиной подбородок. - как тебе такая перспектива, м?а еще роберт хотел выдать джоффри за сансу и мы оба знаем, чем это закончилось. [звуковой сигнал]
- а ты знаешь, что когда мне было 18, мой отец собирался женить меня на твоей тетке лизе талли, нынешней вдове аррена? - как сейчас помню, фыркал, сбрасывая пепел в банку, после ужина, пока ты доедал свою порцию и настороженно поднимал на меня взгляд. - я тусовался у них, слушал байки о службе их старика пока мы калдырили его хреновуху. вот только лиза меня вообще не вдохновляла. а кэт была хорошенькая, - и подмигивал ему так скотски-нахально. - да и сейчас она огонь.а еще ее мужа - отца твоего - ей привезли в цинковом гробу, которому я, кстати, прострелил колено, когда задерживал его в столице. [звуковой сигнал]
[вы снова проиграли]
но мы говорили. о других странах. о природе своих краев. об истории. о военной службе. о прочитанных книгах. вопреки всему, даже бесконечно играя в "хирурга", удавалось заполнять паузы не протестующими звуковыми сигналами, а узнаванием. шутками. тихим смехом. я смог рассказать тебе о матери. ты рассказал мне о своем дядьке-дозорном и брате-бастарде, что сейчас морозит жопу в тюрячке на севере, распугивая сказочных снеговиков. ты рассказывал о ваших старых богах, я - о наших семерых. мы оба вспоминали истории о древних драконах, что якобы когда-то населяли вестерос. о слухах про последнюю таргариенку, что чудом выжила и, якобы, может их возродить.
а еще мы говорили без слов: взглядами, прикосновениями, засосами и ритмом. мы говорили в молчании.
а сейчас ты молчишь в своем молчании.
- твоим обычным парфюмом, - шутка выходит кривой как и повисшее в воздухе не_случившееся приветствие. джейме - кот и шерсть мгновенно встает дыбом от едко-четкого осознания неправильности. - ты мне снился сегодня, - говорит уже вслед уходящей спине. выстрелив взглядом в закрывшуюся дверь ванной понимает, что не дал высказыванию голоса. только воздуха.
некоторое время назад робб принес ему последнюю плойку и несколько дисков. в какие-то игры они резались вдвоем, но чаще время убивал - в прямом смысле - ланнистер в одиночестве. и, видимо, под впечатлением, всю ночь накануне он перебирал во сне металлическими пальцами струны электрогитары. вот только едва рассеивалось облако дыма от бесконечной сигареты в его рту, он видел перед собой тело старка - на большом кресле, в кожаном плотном комбинезоне, с подключенными к нему проводами. его веки были закрыты, грудная клетка не поднималась, а с повисшего плетью запястья методично капала темная жидкость. и джейме втягивал в себя больше дыма и больше выпускал его, чтобы не видеть, не различать этой картины. потому что сделать он ничего не мог. потому что он сам был всего лишь набором нулей и единиц.
ясное море переиграл. но от этого осознания липкость и неправильное тяжелое послевкусие сна, не отпускало.
кажется - один раз моргнул, а из ванной уже вышел правитель севера, мокрый, не до конца одетый и настроенный на их стандартное времяпровождние. и все бы да, если бы не в корне нет. сужается проницательная зелень под прищуренными веками, дергается бровь на синоним слова.
чем заниматься?
в принципе, как и всегда. в принципе.
если бы не свинцовое "но" - повисшее над головами валирийским мечом.
ланнистер душит в захвате пальцев стакан, но не салютует и не подносит ко рту. ланнистер душит взвод вопросов, но н е отдает команды "в атаку". ланнистер под прицелом держит цель перед собой, но на спусковой не давит.
ланнистер делает вдох, но проглатывает выдох. отставляет стакан на каминную полку не глядя. весь мир убивается в единой точке - в тусклом отблеске металлических колец на цепочке в три звена. нельзя. это неправильно. ошибка. приказ не должен быть использован. это канонада взрывов на заминированном поле, это лопающиеся сети растяжек, это треск ленты пулемета.
- никогда не меняйся местами со своим пленником, - на выдохе-шелесте-скрежете предупреждение-угроза-приказ. безумие не исчезло, оно лишь затаилось и прямо сейчас выпускает уродливые когти в мышцы. рев голосов призывает воспользоваться моментом. лучше не придумаешь. дом явно больше не охраняется. псина его... да придумает что-нибудь.
нет. ничего он больше не придумает. центр принятия решений капитулировал, поднят белый флаг над штабом, отдана команда разоружения.
а робб объявляет ликвидацию?
- никогда, - повторяет требованием.
джейме прощал попытки поворачиваться к себе спиной, но враги не простят. джейме позволял уцелеть когда машина для убийств не на цепи и имеет доступ к острым-бьющимся предметам, а враги не позволят. джейме защелкивает кольца на запястьях и гарантирует этим жестом безопасность, а враги...
получается, что волк и лев больше не враги.
а тогда... кто они?
- клянись мне, - еще одно требованием через сильное вжатие двух больших пальцев в замки наручников под кисть. есть клятвы на крови, есть клятвы на боли.
робб старк давно уже пленник джейме ланнистера.
всегда им был.
лев ланнистеров получает подтверждение и дергает кольцо рук на себя, подныривает под него головой и подхватывает _своего_пленника под бедра, закидывая на себя его ноги. шаг, два, три, диван. опускается тяжело, позволяет устроиться на себе верхом удобнее. смотрит внимательно так, будто нить судьбы своей видит в зрачках-колодцах. и финал судьбы своей тоже. прямо сейчас.
- это последний раз?...
не "крайний" и прочие ебанные заигрывания с синонимами.
- не отвечай.
хватит. не хочет слышать. и так знает.
сегодня они будут пить и заниматься...
Поделиться419 января, 2025г. 20:54:27
— идём. ты арестован и умрёшь.
— да, я умру. за этим и явился.
— никогда больше, — потому что поменялся уже, и даже себе не сможет ответить, когда именно это случилось, — клянусь.
потому что он особенный, и других таких не будет. может, смешно всерьёз думать об этом в нежном по сути возрасте, только веселья нет. нихуя внутри нет, кроме разрастающейся чёрной дыры отчаяния, которую заглушить старается со всех волчьих сил.
— нет, — вскидывается прежде, чем слышит запоздалую просьбу, но даже после заглушает её пугающим самого себя обещанием. — если я выживу, не последний, — иными словами, да, но этого они уже не обсудят. не хватит времени, и так мало его сейчас. нужно тратить на самое важное. — я люблю тебя.
едва слышно роняет последним выстрелом, горячо жалея о других трёх словах, которые не посмеет уже сказать.
«сбежим в эссос. вместе».
он говорил про квартиры с мансардами, про хирургов — как будто бы между прочим, как будто вскользь. ещё полгода назад старк бы не был готов бросить всё, что имеет, только бы вырвать зубами на счастье надежду зыбкую. сейчас в полушаге, но не сорвётся с обрыва — нельзя.
джейме ему не откажет, что бы он ни сказал. и только поэтому не посмеет. отказаться, забыть, себя выбрать — настолько же соблазнительно, сколько невозможно. между ними стена из людей и крови; и то, и другое предано столько раз, что невозможно уже сосчитать. на большее ни один из них не имеет права. только на одну ночь прощальную, после которой не будет уже ничего, как казалось, что будет вечно.
говорили долго. говорили вслух, нарушая многолетние привычки молчания о самом важном. откровенно и остро, смешливо и серьёзно. обсудили всё, до чего смогли дотянуться, но ни один не озвучил прямо самого важного. определяющего в двух судьбах.
их «нет» больше не превратится в «да», и от этого каждый жест становится пыткой, выносимой едва.
что бы могло измениться, не скажи он тогда…
вдохи и выдохи, переплетаясь со стонами, заполняют гостевую комнату. окна открыты — некому больше следить, и не бродит по комнате красный прицел. желай джейме уйти, уже бы ушёл сотни раз, и не стал бы ему лютоволк преградой. значит, выход один.
прогнать.
с горным ручьём сплетается воедино искра янтаря, пробиваясь сквозь луговую зелень. робб думает отстранённо, словно это не с ним, не сейчас, что больше не сможет спокойно смотреть на зелёный цвет; не сможет в лицах чужих не искать его. об этом потом. когда будет время завыть.
сейчас время сплетаться в единый ритм, рваным движением догоняя тоскливую нежность до оголтелой страсти.
холод наручников давит запястья, и хорошо бы, чтоб долго ещё не сходили следы. от браслетов железных, от терзающих поцелуев иссиня-рваных, от редких, но настолько пронзительных слов.
— я люблю тебя, — на выдохе не то просьба, не то приговор.
и диван, и стена, и кровать, и пол, и ванна — везде будет память теплиться, пока горло насквозь не прочертит нож.
и признание, повторяемое до утраты смысла слов, и имя его священное останутся биться в висках до последнего вздоха. это будет потом. сейчас на двоих один кислород, и руки его сумасшедше сильные, способные переломить, как спичку, и прогорающие до золы тела, и вскрики, и слёзы в уголках глаз. и желание, доходящее до жестокости, и в кровь разбитые губы — снова, и соль на кончике языка, и ласка гаснущих слов, и заботливый трепет жестов, и царапины на спине от коротких ногтей.
помни меня.
я тебя буду помнить.
забери меня, забирай, как всегда, только в этот раз — так, чтобы тело в себе отпечатало навсегда.
русые кудри, прямые светлые пряди. сплав серебра и золота — это электрум. из него первые делали украшения и монеты.
[icon]https://i.ibb.co/myvxMdC/333333333333333333333333333333333333.gif[/icon][status]and so he spoke[/status]
Поделиться519 января, 2025г. 20:54:41
[indent] [indent] Давай сбежим в Эссос?
[у него на букве "э" выходит вензель с завитком, клеймо всех аристократов, учившихся в элитной гимназии орлиного гнезда.]
[indent] [indent] Нас не было, нет и никогда не будет. Не найдут, не выдадут, не призовут к ответу, не предадут трибуналу. Я знаю, я это проживал, мне было двадцать, я понимаю, как кажется невозможным от чего-то бежать. Бросить. В этом возрасте страх - синоним слова ублюдок, ссылко, конча из под коня, все что угодно, но не хватка горла до лопающихся капилялров в глазах, всегда идущая вместе с горячей водой вдоль бедра и вниз, по колену прям в ботинок. В этом возрасте страха не существует, зато есть понятия чести, праивльности, долга, обязательств. Ты либо весь земной шар на горбу прешь, либо никто. В этом возрасте ты не можешь быть "никем". Единсетвнное возможное выражение страха - стать "никем". Робб, блять, услышь меня, поверь мне. Это никому не нужно. НИКОМУ ВСЕ ЭТО НЕ ВПЕРЛОСЬ.
[здесь россыпь мелких клякс. не дрогают пальцы, просто кисть отвыкла держать перьевую, забыла, что при долгом подборе слов и резком взмахе могут сорваться брызги]
[indent] [indent] Если мы не исчзенем, то ты умрешь. Тебя больше не будет, понимаешь? Совсем, вообще, никак, ни в каком виде. Ты - генерал армии, сын своего отца и палач Карстрака, убийца тысяч верных тебе людей, но смерть это все еще не до конца понятная тебе тема. Смерть всегда резкая. Всегда мерзкая. Всегда отвратиетльная и всегда - всегда, сука, понимаешь, всегда однораозвая. Тебя больше не будет. Вообще. Ты не успеешь попрощаться ни со мной, ни с матерью, ни даже с небом над головой. Ты не успеешь подумать о том, чего достиг и что после тебя останется. В кино всегда слоу мо в этом моменте и всегда есть какие-то секунды, жесты, взгляды. В жизни ничего нет. Это мгнвоение, после которого черный экран - и никаких титров и музыки. Ты ничего не успеешь понять. И никто ничего не изменит.
Тебя убьют, если ты не сбежишь со мной. Я это знаю. Клятврпоеступник тебе в этом готов поклятьсся.
[горсть опечаток, обведенные верные буквы на два раза, помарки более выраженные нажатием чернил. буквы в сложных словах на сложных эмоциях по-детски меняются местами. прерывается на несколько глубоких вдохов и выдохов, на полустертые кадры, размытые и нечеткие, где парта выщербленная, гувернантка сонная и груды исписанных прописей. где на суставе среднего вмятина черная от ручки, а на листах бумаге вздутые пузыри высохшие.]
[indent] [indent] Самое стремное знаешь что? Знаешь? Это все не важно. Даже если бы ты нашел этот лист. Даже если бы я тебе это все сказал. Тебя кончат как собаку, а мне с этим жить потом. Об этом ты, само собой, не думаешь. Лучше бы тебе все же никогда не выпускать меня из этого дома и просто отдать команду сбросить на него снаряд. Вот только я все равно вылезу, Робб. В какой бы сраной канаве не окажусь, хоть мне руки-ноги поортыавют, я все равно всплыву говном в любой проруби и выползу. Паразиты всегда выживают. А вот такие читсенькие как ты дохнут за идею. Мы слишком разные. Ты. Я. Все равно будет через точку.
Давай сбежим в....? А толку. "Нас" не было, нет и не будет.
[чирканье колесика, тлеет край сигареты, втягивается между губ горький дым. со стороны входной двери топот шагов, отряхиваемых подошв кроссовок от снега - звук столь привычный и родной, что сердце упирается под язык в распор. не успел, блять. рвется бумага на две, а после на четыре части, комкается листок в ладони, скручивается до неровного шарика и отправляется махом куда-то под постель. подальше. потом достанет и сожжет, а сейчас нет сил и возможности в пепел обратить. клиган всегда посылает всё и вся в пекло. и это тоже отправится в пекло, но не прямо сейчас. чуть позже. ]
т а к г р у с т и т
з е м л я
т ы п р о с т и
з е м л я
- хотя... какая разница, что будет потом, да? может на этот подвал сбросят бомбу или твоих людей купит мой отец и они восстанут против тебя или нас всех сожрут сказочные ледяные зомби из легенд дозорных зэков. а может мы с тобой бросим все и сбежим в эссос, где будем жить долго и счастливо, пока какой-нибудь серый спидорак не разлучит нас.
ладони немеют, обоженные льдом, скованные прозрачным панцырем проточной воды. джейме смотрит прямо в глаза, цитирует по памяти собственные слова, содрогаясь спазмами от собственного страшного дара. сказанное было так давно и в издевке, на грани нервного срыва, а уже тогда... он уже тогда знал, что все так закончится и именно эти слова станут последним шансом? продолжай же. договори фразу полностью, пока смотришь, пока слушают напротив.
- неплохой вариант. мне больше всего нравится.
сильно сжимаются челюсти, губы, всю жидкую мерзость удерживая в пасти. сглатывается с трудом, мучительно проталкивается по гортани, протискивается по пищеводу обратно в желудок. непереваренные нервы безвкусны, но не менее отвратительны. и нельзя их выпускать.
- а тебе?
вдох-выдох, вдох-выдох. собственное отражение неотрывно следит за ним. он и так слишком задержался в ванной. подозрительно. невыблеванное нечто должно остаться в желудке как и невысказанные слова должны остаться внутри.
несбывшаяся возможность выжить для робба старка.
н о н а м д а л ь ш е
ручка двери проворачивается слишком резко с щелчков выстрела. рука с той стороны торопливо одергивается, старк замирает, пойманный на месте преступления, стирает спешно испуг и волнение с лица. изорванный укусами, гематомами расстрелянный, синяками увитый, весь в следах и пятнах, по губам истерзанный в не прекращающиеся сочиться ранки, он весь - жертва личной войны золота и серебра. поверженный.
на войне не бывает победителей и на этой - особенно.
мы проиграли оба, робб и лазерный луч рассвета сквозь щель штор уже пробивает две грудные клетки. навылет.
джейме рывком тянет его на себя. на хлипкую щеколду запирает дверь. лучше бы ей продержаться, когда старк всем весом вдавится в дверь спиной. отчаяние где-то ещё клокочет, давит на горло удушливый жар. джейме смотрит прямо, намертво в памяти высекая черты до боли нужного лица.
первый порыв — обнять.
после всё остальное.
— как я там говорил, — едва слышно шепчет губами в шею, за вновь подступающими позывами нервного спазма не решаясь даже поцеловать. злится снова, всегда - на себя. дичает взгляд. размыкает объятия, не отходя. смотрит в глаза, не способный отделаться от ощущения, что приговаривает его прямо сейчас и именно из-за него - джейме - этот волчонок подохнет. не за верность семье, фамилии и народу. из-за джейме ланнистера и прямо сейчас, не теми словами он перерезает стянутое цепью засосов горло.
— через "пожалуйста", да? — никаких улыбок, насмешек и превосходства. слова, чтобы не дать свободы другим словам, — робб.
запах, родной и необходимый, срывает мнимый самоконтроль, терзает зубами с урчанием, как недавно... тихий голос врезается в кафель, не отражаясь от него эхом. имя, как в первый раз, но сейчас так отчетливо нежно. вслух. пробует языком по зубам. слизывает его кровь со своих губ.
я люблю тебя, робб старк.
— пожалуйста, сбереги себя, — и преклоняет колени перед своим королем, запрещая себе закрывать глаза.
н и з а ч т о н е с к а ж у т е б е "п р о щ а й"
п р о с т о п р о м о л ч у, б у д т о в с т р е т и м с я
б у д т о з н а ю э т о н а в е р н я к а
- переживи войну и я скажу тебе тоже самое.
помни меня.
я тебя буду помнить.
рассвет убивает двоих и выигрывает войну, после которой не останется выживших. они делят один выдох гвоздики на двоих, к которому теперь вмешан доселе неизвестный привкус на нёбной арке. кольцо из стали лишь на одном из волчьих запястий и джейме не может отвести от него взгляда. не понимает, почему второй браслет не сомнут на своем собственном. ему за это и кисть отдать не жаль.
ничего не жаль и сказать это некому.
в остывшем рассветном воздухе следующее слово должно быть за тем, кто выносит приговор и кому его приводить в исполнение.
[icon]https://i.ibb.co/VvS40HR/1111111111111111111111111111111.gif[/icon]
Страница: 1
